Если не сведут с ума римляни и греки

Вот уже больше года каждую неделю я прилежно отсылаю кусочки своей писанины научному руководителю. Сначала это была просто курсовая работа, с прошлого семестра диссертация. Я сама напросилась на диссертацию, можно было набрать разных предметов на свой вкус, вышел бы в итоге тот же мастер, да и предупреждали меня, так легче и веселее, всё среди людей. Но кто же ищет легких путей, к тому же мне хотелось набить руку, приучить себя писать много и регулярно, чтобы накрепко отложились в голове английские фразы и мозг привык думать на английском.

Но я не ожидала, что будет так сложно. Я даже не могу понять, в чём главная сложность. Прочитать пару статей, написать три-четыре страницы, обсудить, что написала, с руководителем, вот собственно и весь мой труд. Но то ли однотипность деятельности, то ли  одинаковость темы, то ли регулярность, с которой приходится снова и снова усаживаться за письменный стол, изо всех сил заставляя себя концентрироваться, убивают весь мой пыл и энтузиазм. Это только в голове строчки ложатся ровно, логично и энергично, на деле – коряво и просто до неприличия медленно. На всего-лишь один абзац уходит не меньше часа. Три страницы – два, а то и все три дня! Каждый вечер засыпая я клятвенно обещаю себе, что завтра буду лучше, собраннее, активнее, не буду отвлекаться и расслабляться. Но каждый новый день оставаясь лицом к лицу с очередным своим или чужим текстом во мне как в первый раз вся та же борьба с собой, собственной ленью, тупостью и не знаю чем ещё, и хорошо, если в результате этой борьбы хоть что-то родится.

Наконец, когда становится совсем невмоготу, я откладываю все свои книжки, листочки и распечатки, изгрызанные карандаши и ручки, захожу на университетский вебсайт, изучаю расписание, выбираю что-нибудь интересное и открытое для публики, не обязательно даже по специальности – лекции по лингвистики, истории и даже политологии вполне сойдут. Главное – личность преподавателя, энтузиазм, с которым он или она излагает свои мысли, объём материала, владение темой, наконец, то очарование, что исходит от умных, образованных интеллигентных людей, знающих толк в своём деле. Как же это они стали тем, кем стали, неужели и им было как и мне трудно? Или может быть они из другого теста, не такие, как я, а точнее я не такая как они?

Без научной руководительницы тоже конечно не обходится. Терпеливо правит мои каракули, вставляет пропущенные артикли, меняет предлоги, уверяет, это не главное и придет со временем. А когда я выговариваю ей свои мысли, они удивительным образом мне самой перестают казаться банальными и идиотскими. А когда жалуюсь на то, как трудно и тяжело себя организовывать, кивает понимающе и советует полегче к себе относиться, ведь это, в конце концов, не мой родной язык и тому подобное. А потом добавляет, что она счастливый научный руководитель и во мне не сомневается, на что я ей конечно в ответ – это я счастливый студент. Так получаю очередную порцию заряда ещё на некоторое время, чтобы были силы хоть как-то, но продолжать и не бросить ко всем чертям всю эту свою безумную затею стать умной и специалистом и хоть что-то из себя представлять.   

Три года

Ровно три года назад мы перелетели континент и были очень счастливы и полны надежд.  

Обычно в такого рода юбилейные даты тянет повспоминать, как оно всё начиналось и тому подобное, что я в общем-то изначально и думала здесь сделать, но сделала в другом месте чуть раньше. Поэтому просто оставлю ссылку. Если кто в моём блоге недавно, должно быть особенно интересно. Кроме моей, там и другие истории - куда только люди не уезжают, где только не живут и работают! Мир мааленький, а жить всегда лучше там, где нравится и хочется.

Какая я скандалистка и идеалистка

Чуть меньше года назад мне довелось побывать на домашней вечеринке у своей бывшей начальницы по отелю и учинить там, к своему великому стыду и огорчению, самый настоящий скандал (как обычно, не стоило увлекаться вином). Среди приглашённых был весь наш обслуживающий персонал, а в качестве специального гостя главная менеджер отеля, с кем мой позорный спор собственно и завязался. 

А заспорили мы из-за привилегий, что получают в Новой Зеландии её коренные жители – маори. И не спрашивайте, как эта тема вообще возникла (очевидно, перебрала с вином не только я). Белая менеджер из местных сказала, так НЕ должно быть, белая Маша из русских возразила, ИМЕННО ТАК и надо, и пошло поехало. Забавнее всего, что из всех гостей белыми только мы с ней и были (плюс наши белые мужья, забившиеся от стыда в угол). Все остальные, включая хозяйку дома с семьей – островитяне-полинезийцы, китайцы и индийцы, кто судя по выражению лиц в принципе слабо понимал, о чём спор, и скорее недоумевал от моей дерзости. А я и не скрываю, спор был позорным в самых разных отношениях. Мне не хватало английского и информации, моему оппоненту (есть же на свете такие высокомерные истерички) самообладания и такта.

Так к чему я это вообще вспомнила. Неделю назад нам с Димой снова довелось побывать на домашней вечеринке, на этот раз в гостях у нынешней начальницы, с чьей дочкой зашёл тот же разговор про тех же маори. И знаете что? Оказалось, белая новозеландка Эмма учит язык маори с самой школы (в том числе свободно говорит на немецком, но не суть), продолжает учить язык маори в университете (сейчас на третьем курсе) и станет квалифицированным преподавателем языка маори по окончании (параллельно учится на юридическом). И когда я (удивлённая, это мягко сказано) поинтересовалась, откуда вообще такой интерес, ведь не каждый маори говорит на маори, молодая Эмма с красными волосами и пирсингом в носу доступно объяснила, что чувствует ответственность, и история несправедлива, и мы должны... ведь мы можем... А я слушала-слушала и улыбалась, и кивала, и мысленно показывала непристойный жест той истеричной примадонне из отеля, потому что верила и буду верить, будущее за такими как Эмма, а не она.    

Как много среди ваших друзей новозеландцев

Почти три года назад перед самым переездом один наш знакомый, только что из Новой Зеландии вернувшийся, поделился, что за год жизни в стране не обзавёлся ни одним другом-новозеландцем. За целый год?? Ни одним-одинешеньким? Ну, если честно, мы решили, что-то не так с нашим знакомым.

А недавно с целью проверить, насколько успешно проходит адаптация приезжих, местная иммиграционная служба устроила опрос, выборочно разослав анкеты, одна из которых дошла и до нас. Вопросы самые разные, в том числе, как много среди ваших друзей новозеландцев.

На кораблях у каждого из нас была целая куча друзей самых разных национальностей. На кораблях ты просто не можешь быть один. Наоборот, ты никогда не один. Каждый день вокруг тебя сотни людей, ты делишь с ними всё: рабочее место, каюту, душевую кабинку, вино вечером в баре, усталость от работы, тоску по дому, наконец, один на всех, вне зависимости от национальности, язык – английский корабельный (не путать с просто английским). Да что язык, кровать и та двухъярусная! Рано или поздно не с одним, так с другим раскрываешься, выговариваешься, завязывается дружба.

Здесь долгое время мы вообще ни с кем не общались. Пару раз обожглись и решили, что нам вполне достаточно друг друга. И действительно было достаточно. Какое-то время.

Потом я ходила на курсы английского и работала в отеле, и вокруг было много ровесников-иностранцев, как правило, таких же как и мы приезжих, лёгких на подъём и жадных до новых знакомств. Плюс всё это время у меня была Пэт, моя лучшая учительница английского и жизни, а у Димы Роберт, коллега по работе, которые самые что ни на есть настоящие новозеландцы и с которыми до сих пор встречаемся за чашкой кофе с периодичностью раз месяца в два. Жаль (?), оба старше на жизнь, а то и две.

А потом я поступила в университет и устроилась на работу к Диме, и то ли мы стали занятее, то ли наше окружение как-то резко повзрослело... На работе оба самые молодые, и, как ни странно, в группе тоже. Ну в этом-то семестре моя учёба в принципе свелась к чтению и писательству в одиночестве, зато в прошлом частенько заглядывали после семинара в какое-нибудь кафе с двумя одногруппницами, американкой и новозеландкой. У первой сын мой ровесник, у второй дочь ровесница первой. А так беседы, конечно, интересные – содержательные, литературоведческие.

Наконец, русские. С самого своего переезда мы то и дело знакомились с русскими, с кем-то (к счастью!) никогда больше не виделись, с редкими другими становились знакомыми и даже друзьями. Русские понятнее, ближе, легче в обращении, многие первые изъявляют желание знакомиться и общаться. К тому же с ними всегда есть, чем заполнить неловкие паузы – у каждого своя, такая похожая на твою и такая личная история иммиграции. Одновременно, общение со своими расхолаживает, зачем вообще англоговорящие друзья, чьи шутки не всегда понятны и темы для разговоров такие другие, когда даже и здесь, вдали от дома, можно организовать свою маленькую родину и жить себе не тужить.

Особенно теперь, когда к нам приехали Оля и Аня. Никого вообще вдруг стало не надо. Закрыть окна и двери, и с вином поближе к камину, чтобы бесконечно говорить и не наговориться, и не бояться быть неприлично откровенным, дурачиться, вспоминать всякие давности и прочее и прочее.

Ну вот как-то так в итоге и выходит. Неожиданно (для нас), но факт. За целых три года. Ни одного единственного друга-новозеландца. А будут ли? А нужно ли?