Мирела

«Dearest friends,

Mirela here.

Francisc was a Master of Words. I am not.


Francisc was a social media guru. I am not.


Francisc was special. You are all special to us!

If you are eager to browse some books, to read some stories, to participate in a lecture, to listen to some heavy metal music and to write please join Francisc and us…» 

«Yes, I was very proud to organize his send off in an original way! He was different!» 

  

На входе в ритуальный зал девушка с красными волосами раздаёт распечатки с текстом Франсиска о смерти на основе анализа философии Деррида. 

«Никто не может умереть за меня, вместо меня, это я, тот, кто умирает; только в этой ситуации я остаюсь наедине с собой, мир уходит, и я наконец обретаю самого себя».

Играет Рамштайн! По-другому и быть не могло.

Закрытый «новый дом» Франсиска (ведущий отказывается говорить «гроб») в центре зала, вокруг рукописи и книги, цветов мало, Франсиск не хотел цветы.

Справа столик с кисточками и цветными красками, дочки кружатся, разрисовывают стенки гроба, пишут пожелания, оставляют отпечатки своих ладошек. То же самое приглашают сделать всех желающих. 

На стенах зала распечатки комментариев с фейсбука и блога, соболезнования, воспоминания друзей и родных, людей знавших Франсиска.

Большинство собравшихся, включая семью, НЕ в трауре. Здесь и там белые, цветные блузки и платья. Ведущий в светлой рубашке (преподаватель с кафедры, друг семьи) провозглашает не день скорби, но празднования жизни Франсиска. Он же некоторое время спустя играет на гитаре и поёт. 

По очереди друзья, родственники, коллеги, ученики (на всех не хватает сидячих мест) выходят к кафедре делиться историями о Франсиске. Научный руководитель зачитывает отрывок из его научной работы. Его художественные очерки, стихи. Мысли, записи, рассуждения о жизни, смерти, литературе, искусстве.

Видео с фотографиями, рисунками, цитатами и музыкой Франсиска. 

«You’re in the army now» и «Nothing else matters». 

Всё это время Мирела с дочками на полу у гроба. Обнимают друг друга, встают и садятся, двигаются под музыку. Девочки танцуют. Все трое постоянно в движении у всех на виду. 

Это правда: я не видела никого красивее Мирелы. Я ошеломлена её красотой и грацией. Тем, как она держится. Как оглядывается на гостей и улыбается. У неё коротко остриженные волосы и косичка вдоль шеи. 

Девочки не плакали ни разу. Обстановка не располагает плакать. Мирела всхлипывает, закрывает лицо ладонями, младшая дочка убирает ладони, целует маму в лицо, обнимает. Мы все много улыбаемся и смеёмся сквозь слёзы.

Я радуюсь, что всё-таки пришла. Одна с двумя пересадками на двух автобусах. Я постеснялась подойти к Миреле после церемонии, решила, напишу вечером. Она сразу ответила, пригласила в гости.

Я радуюсь, что написала в блог, написала Миреле. Ком с горла ушёл. Мне хочется жить как жил Франсиск, помнить его всегда, и Мирелу.

Mrs & Mrs

С апреля 2005 года в Новой Зеландии разрешены гражданские союзы однополых пар, отличающиеся от брака невозможностью усыновления детей. В апреле 2012 новозеландский парламент принимает закон официально разрешающий однополые браки. В январе 2017 Дима и Маша танцуют до упаду на свадьбе Эми и Сьюзи, йэххууу!

Сьюзи – детский логопед, переехала в Новую Зеландию из Англии 6 лет назад. Эми родилась и выросла в Новой Зеландии, по образованию и профессии политолог, работает с Димой в одном департаменте. Девушки познакомились два года назад, год жили вместе, обе хотят детей и уже нашли донора. Между собой прекрасные отношения, когда два человека ладят, это видно сразу. Смотреть, завидовать и учиться!

Свадьба на турбазе за городом, сосны, горы, река, водопад, 100 человек приглашенных. Много традиционных пар с детьми, как и нетрадиционных, родственники и друзья Сьюзи из Англии. Никогда ещё мы не оказывались среди такого скопления англичан! Новозеландцы – другие: проще, дружелюбнее, ноу стресс. Оказывается, школьные подружки Эми знают нас заочно как «Dmitry The Russian» и «Maria The Librarian».

Я восхищена организацией торжества. Всё сами: друзья, родственники. Повара и те знакомые ребята. Знакомый фотограф, стилист, диджей, декоратор. Продуманы мелочи и детали. Ну например, крем от загара и спрей от комаров аккуратно разложены по корзинкам тут и там для всех. На утро друзья сами молча без суеты приводят в порядок зал и кухню. Ни одного разбитого стакана, драк, криков, ссор. Дети (18 включая малышей и подростков) и те вели себя прилично. Из алкоголя вино и пиво. Песни и танцы конечно. У Сьюзи такой голос! Обычно я не танцую, лет 5 точно не танцевала. А тут, эх вы бы меня видели! Кстати, здорово снимает стресс.

Старший брат Сьюзи, солидный англичанин, первый раз в Новой Зеландии, так просто в лёгкую берёт на себя роль тамады. Явные ораторские и организаторские способности, наверняка связанные с профессией. Его жена преподает драму в школе. Сьюзи из религиозной семьи, её родителей не было на свадьбе, о них ни слова. В поздравительной речи брат в том числе передаёт привет и зачитывает пожелания от крёстной (но не родителей и второго брата), рассказывает, как по скайпу из Новой Зеландии Сьюзи спросила его: а что если, а как бы он отреагировал, если бы она вдруг, предположим, сказала что… лесбиянка. Солидный брат (и тогда и сейчас со слезами) ответил, что всегда знал, что все всегда знали.

Брат

Роспись

Душещипательная речь брата это только начало, для разогрева. Поздравительные речи близких подруг и друзей, одна трогательнее другой. Отца Эми, профессора экономики. Матери Эми, учительницы по литературе, чьим отношениям с дочкой можно завидовать и завидовать. Брата Эми, орнитолога, кто прилетел на свадьбу из Швеции с женой шведкой и девятимесячным малышом. После каждой такой речи мне (равно как и абсолютно всем вокруг) хочется аплодировать стоя. Не состряпаны на скорую руку, но написаны от души, я бы их все опубликовала и выпустила отдельной книжкой. Реально, отбила себе ладошки. И ступни, но это уже во время танцев. 

Когда полгода назад Дима собрал у нас дома своих коллег, я и не заметила Эми, кто весь вечер просидела скромно, почти не говорила. Между тем Дима продолжал про неё рассказывать, какая умная, интересная, какие фильмы смотрит, как разбирается в политике, чуткий и отзывчивый человек, горой за справедливость. Пока однажды в пятницу после работы мы не остались в баре втроём, и я сама всё увидела и услышала.

Франсиск

Четыре года назад я сидела на лекции в университете и не верила своему счастью. Бывают такие внезапные моменты счастья, по-другому не скажешь, случилось именно так. Полупустая аудитория, я на втором или третьем ряду прямо перед носом лектора. Я не помню, о чем именно шла речь, но помню, тема была серьёзная и было очень интересно и всё-всё понятно. Лектор говорил без записей, своими словами, очень непринуждённо, непринуждённая поза, жесты, голос, просто и искренне, словно рассуждал вслух в кругу близких друзей, я буквально смотрела ему в рот, ловила каждое слово и вдруг в какой-то момент минуты на 2-3 почувствовала вот это самое абсолютное счастье.

Наверняка свою роль сыграло то, что это была одна из самых первых моих лекций по литературе в университете Окленда. И что до того как попасть в университет я полтора года убирала комнаты в отеле и почти не верила, что с моими интересами и образованием в новой стране для меня в принципе возможно другое будущее. И то что у лектора был достаточно сильный акцент, который совершенно не мешал ему быть обалденным лектором. На семинаре во время знакомства Франсиск рассказал, что из Румынии, в Новой Зеландии 7 лет и у него две маленькие дочки.

Когда я начала докторантуру, он уже не работал в университете. Свою докторскую защитил пару лет назад. Год или два преподавал (как раз у меня), но закончился контракт, и закончилось преподавание в университете Окленда. Оказалось, он учился и работал в том самом офисе, где сейчас учусь я. За соседним столом три коробки книг, всё обещал зайти и забрать. Когда в университете у меня начали появляться знакомые, они оказались общими с Франсиском, так мы познакомились в уже менее официальной обстановке. Я узнала, что по первому образованию он журналист, в Новую Зеландию переехал взрослым человеком с женой и детьми, без знания языка, поступил на первый курс английского отделения, выпустился доктором наук. 

В университете про него говорили, как долго искал работу, сколько получал отказов отовсюду, и как жаль, человек определённо талантливый. Преподавал короткие курсы в разных университетах, инициировал и поддерживал разные проекты, брался за всё подряд, говорят, одно время работал в психиатрической клинике, вёл блог, писал стихи, статьи, рецензии, помимо научной, написал и опубликовал художественную книгу. 

Так получилось, что в этом году Франсиск был самым первым, кто поздравил меня с днём рождения. Проснулась, открываю фейсбук, а там от него сообщение, самое первое, 7 утра. Я так и сказала Диме, хорошая примета! Я не знала его хорошо, мы никогда не были близкими друзьями. Но с той самой лекции я особенно, безгранично, всегда уважала Франсиска. За всё, что он делал, все его таланты, мысли, вдохновение, энергию, доброе отношение к людям, оптимизм. 

Вчера вечером на пути в магазин у Франсиска случился сердечный приступ. Ему едва ли было сорок. Я не могу поверить и не знаю как ещё передать то, что внутри.

Южный остров

Вечером 31-го мы сели на самолёт в Крайстчёрч. Так как в этот раз меня ещё не трясло. Я ждала комментария пилота или стюардессы. Обсуждений, аплодисментов при посадке. Я не боюсь летать на самолётах, и в этот раз не испугалась, но удивила реакция людей. На выходе специально прислушивалась к разговорам. О полёте ни слова. Табу. Может быть показалось? Может быть и не было никакой турбулентности?

Я думала о катастрофах уходящего года, унесших жизни людей. Теракты, крушения самолётов, землетрясения. Современный человек в современном мире со всеми его технологическими и прочими достижениями живёт в постоянном страхе. Новая Зеландия не исключение.

После землетрясения в Крайстчёртче 2011

Это было лирическое отступление, теперь о приятном новогоднем. Новый 2017 год мы встретили отлично: в парке, с живой музыкой, под салют. На следующее утро арендовали машину и поехали по Южному острову. Пять дней, четыре ночи в четырёх отелях четырёх городов.

Путешествовать на машине круто. Путешествовать на машине в хорошей компании вдвойне. Путешествовать на машине в хорошей компании по Южному острову Новой Зеландии мечта. С компанией нам очень повезло. Пока живём в Новой Зеландии, мы много с кем путешествовавали. С Машей и Скалком в первый раз.

С Машей я познакомилась через блог. Года два назад она написала мне и предложила встретиться. Мы встретились во второй, пятый и десятый раз. Маша нам очень понравилась. Потому что тёзка. Потому что приехала в Окленд одна, сама накопила на учёбу, нашла работу. Скалк из Южной Африки, эмигрировал с родителями подростком, ребята здесь познакомились. За одну нашу поездку сколько я спросила и узнала о Южной Африке!

В Крайстчёрче +30C, мы открыли купальный сезон и я на радостях купила себе сарафан, что так и пролежал в чемодане. Лето, где ты? В Оамару +11C, в Данидене +12C дождь, в Квинстауне +16С без дождя. На обратной дороге в Крайстчерч теплело.

По новозеландским меркам Крайстчерч и Даниден большие города с университетами, музеями, галереями, культурной жизнью. Много туристов, студентов. В 2011 году в Крайстчерче от землетрясения погибло 185 человек. Город продолжают восстанавливать. Современные интересные здания. Праздник дизайнерам и архитекторам. Вечная память погибшим.

Художественная галерея, Крайстчёрч

Первые поселенцы, 1850ые,  Даниден 

Квинстаун – главный туристический центр Новой Зеландии. С лоском и заоблачными ценами. Мы там недолго пробыли. У меня не осталось сильных впечатлений. За Квинстауном та же природа, так же красиво, меньше туристов, ниже цены.

 

Квинстаун

В Оамару лично я ехала с одной целью: побывать в доме, где выросла Дженет Фрейм. Разрешите представить, Дженет Фрейм. Копна жёлтых волос, болезненная застенчивость. Родилась и выросла в Оамару. Уехала учиться в Даниден, готовилась стать учительницей, попала в психиатрическую лечебницу на 8 лет, перенесла около 200 сеансов электрошока. Чудом не сделали лоботомию. 8 лет в Европе. Вернулась состоявшейся писательницей. Орден Британской империи, лауреат литературной премии Британского Содружества, Орден Новой Зеландии, кандидат на Нобелевскую премию.

На этом не всё. Разрешите представить, Линли, куратор дома-музея Дженет Фрейм. Тонкие запястья, врожденная интеллигентность. Родилась и выросла в Оамару. Уехала учиться в Даниден, готовилась стать учительницей, потом Окленд, потом Оксфорд. Десять лет назад вернулась домой в Оамару. Я подумала, получила грант и пишет работу по Дженет Фрейм. Круто, мечта! Оказалось, играет на арфе и поёт.

Оамару единогласно изюминка нашего путешествия. Церкви, дома, галереи, антикварные магазины, книги, картины, кафе. В маленьком провинциальном городе, основанном английскими золотоискателями, в горах у океана маленькая Дженет Фрейм мечтает стать писательницей, Линли играет на арфе и поёт.

Оамару