Вам нравится работать таксисткой?

- Вам нравится работать таксисткой?

- Ну да, классная работёнка.

- И это цель вашей жизни, водить такси?

- А что плохого?

- Нет, нет, простите, я не хотела, чтобы это прозвучало так.

- Я могу вам сказать, я не хочу всегда быть таксисткой.

- И кем вы хотите стать?

- Механиком.

- Механиком?

- Я практически всё знаю об этом, мои братья механики, они старше меня, ну а потому что я девушка да ещё и очень молодая, они думают, что я не справлюсь.

“Ночь на земле”, реж. Джим Джармуш

Далее по фильму женщина предложит восемнадцатилетней таксистке сниматься в кино, и та откажется, потому что хочет быть механиком, кроме того у неё уже есть работа, и она не желает её терять, портить свою жизнь, которую она спланировала и которая идёт так, как надо.

К чему я об этом? К тому, что по дороге из Нейпира нам повстречалась вот точно такая же девчушка, водительница автобуса, на котором ехали. Я узнала её сразу, в наше предыдущее новогоднее путешествие она уже везла нас из Веллингтона, а вот теперь из Нейпира. Тогда Келли была стажеркой, вела под присмотром напарницы, очень волновалась и стеснялась, ни с кем не разговаривала и много курила на остановках. Но как же она изменилась за это время. Какой стала уверенной, будто всю жизнь только и делала, что водила автобусы, загружала и разгружала чемоданы, шутила с пассажирами, объясняла кому где выходить. А сама маленькая, худенькая, с милым девчачьим личиком, мужской походкой, мужским юмором, мужской (?) профессией.   

Виносипедный Нейпир

Как сообщила нам гид, один из самых успешных бизнесов маленького Нейпира – велосипедный. И вот в целях поддержания экономики гостеприимного города, с одной стороны, и собственной физической формы, с другой, два из трёх дней в Нейпире мы провели на велосипедах. В день первый поколесили по набережной для разминки, во второй отправились исследовать  местные винодельческие хозяйства, загородные ландшафты и загородных жителей.       

Гид не обманула, велосипедистов в Нейпире действительно много, по крайней мере больше, чем в Окленде, чему сама я вижу как минимум два объяснения. Во-первых, в Нейпире на порядок теплее, меньше дождит, тише ветер. Во-вторых, поверхность земли куда ровнее, нежели в Окленде, где гора на горе, устанешь взбираться. А еще в Нейпире специально проложенная велосипедная дорожка в 187 километров, нам так много ни к чему конечно, а вот профессионалам приятно.     

Как и по всей Новой Зеландии, в пригороде Нейпира полным-полно  виноградников и винодельческих хозяйств. За рулем автомобиля, как водится, не надегустируешься, а вот на велосипедах можно - лишь бы шлем на голове был, коленки заживут. А еще, как мы успели убедиться на собственном опыте, объехав за день шесть виноделен, подобного рода винно-велосипедный опыт даёт уникальную для туристов возможность увидеть страну с иного ракурса, её внутренней деревенской стороны, сложить в голове образ типичного новозеландца. И тому я снова нахожу как минимум две причины.  

Во-первых, давно известно, что за особенностями и отличительными чертами нации следует ехать никак не в столицу страны, но её глубинку. Образованные столичные жители, и уж тем более в наш век глобализации, в большинстве стран очень друг на друга похожи. Думаю, что образование, светская жизнь, путешествия в принципе размывают национальные различия, делая из людей так называемых граждан мира, тогда как простой деревенский житель таит в себе и своём образе жизни гораздо больше характерных для его нации черт. И вот на таких характерных новозеландцев за нашу поездку мы насмотрелись вдоволь: проще одежда, грубее черты лица, вальяжнее походка, звонче голос, любопытнее взгляд, забористее шутки.      

Во-вторых, может ли что способствовать знакомству и общению людей больше чем хорошее натуральное вино? И если в первую свою дегустацию, мы, признаться, слегка тушевались, не без труда выдумывая темы для разговоров, то начиная уже с третьей винодельни, беседа лилась так же непринужденно как и белое, красное, розовое, сладкое, сухое и прочее вино в наши бокалы. А еще я подумала, что из всех деревенских занятий иметь собственную винодельню, вероятно, замечательнее всего. Потчиешь посетителей самодельным вином, показываешь свои владения, хвастаешься успехами и открытиями, незаметно выведывая самые потаенные истории их жизни. 

От сумы до тюрьмы

Никогда раньше мне не доводилось бывать в тюрьме. Не то что бы я сильно по этому поводу переживала, тем не менее первую же возможность решила на всякий случай не упускать. Любой опыт – опыт, к тому же живя в чужой стране и по чужим законам, никогда не можешь знать наверняка, что тебя впереди ожидает. Так мы оказались на экскурсии в самой старой тюрьме Новой Зеландии, что в Нейпире.

По меркам молодой страны здание тюрьмы было построено очень давно, аж в середине девятнадцатого века, повидало ни одно поколение диких Маори, с десяток серьёзных преступников, пару извращенцев, показательно покривилось в результате землетрясения, пока, наконец, не перестало использоваться по назначению лет тридцать назад. С тех пор гостеприимные местные жители несколько раз пытались организовать в нём хостел, однако слишком уж часто постояльцы жаловались на голоса и шаги в ночи, при непонятных обстоятельствах оказывались запертыми в камере номере, и даже специалисты по паранормальным явлениям из-за границы приезжали. В конце концов, здание решено было отдать под музей, чем оно по сегодняшний день и является.

Руководствуясь мыслью, что уж лучше поздно чем никогда, в тюрьму мы попали только к вечеру, и потому всеобъемлющей экскурсии под предводительством всезнающего гида удостоены не  были. Тем не менее,  подозрительно ухмыляющийся юноша нас всё-таки впустил, особенно подчеркнув (к чему бы это он?), что двери новозеландской  тюрьмы открыты для всех желающих в любое время дня и ночи.  Так, нам вручили по паре наушников и отпустили с богом самостоятельно исследовать пустые камеры, места пыток, душевые кабинки, виселицу и кладбище. По всем правилам фильма ужаса, первым делом мы разделились.  

Как и следовало ожидать, после самарского студенческого общежития, российских больниц и американских мотелей с клопами облезлые и обшарпанные стены новозеландской тюрьмы не впечатлили ни разу. Впечатлило другое: истории женщин, заказывавших своих мужей, отцов, убивавших собственный детей, нянек, хоронивших младенцев в саду дома. И вот эти люди/нелюди, а может быть случайные невиновные граждане сидели в этих камерах, царапали на стенах чьи-то имена, задыхались от собственной ненависти или раскаивались, а может быть молились, ждали приговора, видели сны, боялись или не боялись смерти. О чем всё это время они думали?

Провоцируемое общей обстановкой желание вжиться в чужие не самые завидные судьбы  не только не довело меня до добра, но привело на самую настоящую виселицу. Забралась, пока муж не видит, петлю подергала, дощечку ногой подвигала, огляделась, представила толпу зевак, родителей в обмороке и бледного онемевшего мужа. Всё как в кино, в общем. И только спустившись обратно додумалась прочитать надпись, строго-настрого запрещающую взбираться наверх - виселица на реконструкции. Ладно не видел никто, а то оставили бы на пару суток в одиночной, злостную нарушительницу.  

Мировая Столица Аrt Deco: Прошлое и Настоящее

Наши ножки на улице поэта Эмерсона, Нейпир, НЗ

Я выросла в спальном районе, с которым мы ровесники. Район застраивался и расширялся у меня глазах. На месте пустырей возникали серые и коричневые девятиэтажки, чей откровенный утилитаризм полёту мысли и фантазии способствовал мало. Духа истории в моем районе не было, даже памятника Ленину не было. За Лениным, историей и вдохновением следовало ехать в центр Ульяновска. Там-то под впечатлением от колонн, веранд и теремов и пришла мне в голову эта мысль. А вот бы был такой целый город, где всё одинаково красиво, в одном стиле, в одной цветовой гамме: и магазины, и банки, и больницы, и школы, и дома простых жителей.     

Оказывается, такой город был. И я в нём тоже была. Три тёплых солнечных дня начала новозеландского лета  мы провели в сказочном Нейпире, мировой столице Аrt Deco.    

2012 год

Поговорка “Не было бы счастья да несчастье помогло” это про Нейпир. В 1931 году город сравняло с землёй самым сильным землетрясением, какое только Новая Зеландия испытывала. За без малого две минуты уровень береговой линии поднялся на два с половиной метра, погибло 157 человек, что на тот момент составило 1% городского населения. Страховые компании развели руками - на то воля божья. Однако местные жители растолковали послание небес по-своему. В результате землетрясения огромный плоский кусок земли вышел из-под воды – не знак ли это свыше? К тому же несчастье, как это у хороших людей бывает, способствовало сплочению населения. В конце-концов на городском совете было принято решение на развалинах старого выстроить новый город, ещё лучше прежнего.

Нейпир - самый литературный город,
в котором приходилось бывать

 На строительство нового Нейпира съезжались рабочие со всей страны, молодые архитекторы только-только с университетской скамьи предлагали свои проекты. Город решено было построить в модном на тот период в Европе направлении Art Deco. Каждое из зданий, начиная с банка, заканчивая частным домом, обязывалось носить отпечаток одного выбранного стиля. Хозяевам так нравились их новые владения, что каждый второй стремился увековечить свое имя на бетонной стене: гостиница Джонса, дом Смита.  Вот так за рекордные два года из маленького неприметного портового городка Нейпир превратился в столицу Art Deco, самый модный и стильный на то время город, единственный город мира с Art Deco макдоналдсом.

Art Deco фестиваль, 2009

  

Каждое третье февраля - день, когда случилось землетрясение - жители Нейпира отмечают праздник города. Как нам объяснила гид, в этот день принято не вспоминать и оплакивать прошлое, но радоваться и гордиться настоящим. Единственный дозволенный вид транспорта –  машины двадцатых годов, единственная допустимая одежда:  в стиле Art Deco. По словам одной из местных жительниц, с которой познакомились, это самый любимый её праздник – как будто перемещаешься назад во времени, окунаешься в мир бабушек и дедушек. У этой же самой жительницы мы поинтересовались, не боится ли она землетрясений, на что та ответила, что привыкла к ним с детства и что на всё воля божья.

Девочка с яблоками

Есть у нас в группе девочка из Канады, что все время ест на семинаре. Никто больше не ест, а она ест. Слышала, что в канадских университетах так принято. Может быть, но у нас в группе она одна такая уникальная. Разумеется, никто ей ни разу замечания и не подумал сделать, настолько все вежливые, толерантные. Ну может им действительно не мешает, меня же, что есть сил пытающуюся не упустить потайных смыслов в неродном наречии, яблочный хруст за спиной мягко говоря выводит из себя. И вот однажды я таки не выдержала и одарила несчастную канадку фирменным россейским взглядом да чтоб ты подавилась. 

Ну и разумеется, стыдила себя потом и ругала. Вот ведь, думаю, и учиться-то начать не успела, а уже врагов себе наживаю. И как теперь с ней общаться? Почему просто не пересела на другое место? А может быть ей по состоянию здоровья положено? А вдруг это зависимость, и она сама бы рада не есть, но не может? В конце-концов, терпят же все они и мой акцент, и мои ошибки, ни разу никто даже бровью не повёл, хотя уж я-то знаю, какие шедевры порой выдаю. 

Вот только напрасными оказались и паника моя, и мои расcтройства. Уже на следующий семинар девочка принесла новую порцию яблок, хрустит как ни в чем не бывало, ни тени обиды или сомнений на прекрасном челе.