Чужое непривычное

Среди постояльцев отеля, где работаю, попадаются иногда необычные люди, кто долго после не выходит из головы. Вот, например, сегодня. Стучим с напарником в номер, открывают сразу три девочки от четырех до семи, каждая с распушенными до колен густыми черными волосами, огромными глазищами, круглолицые, смуглые, крепкого крупного телосложения, в мешковатых платьях до пят. Очевидно, что полинезийцы, но с каких именно островов различать не научилась пока. Родители, спрашиваю, дома. Смотрят на меня во все шесть глаз и молчат. Вдруг прямо нам с напарником под ноги бросается мальчик лет пяти, тоже крупный, круглолицый и совсем голенький. Добегает на четвереньках до коридора, ложится на пол и начинает кубарем кататься, не издав при этом ни единого звука. Появляется следом и мамаша – увеличенная копия трех девочек, тоже с распущенными до колен волосами, невероятно большими черными глазами, в чем-то длинном. Объясняю ей, что мы принесли чистые полотенца, чай, кофе, может ещё что надо? Она как-то странно реагирует, опускает глаза, может, думаю, по-английски не понимает, или я слишком бубню, повторяю еще раз, она мне рукой – проходите, а сама в коридор за мальчиком. Пока меняла полотенца, краем глаза оценивая беспорядок в комнате и в частности отодранную с клочьями от стены железную вешалку в ванной (так и представила, как голый мальчик взобрался по ней как обезьянка, тут же рухнув от тяжести своего тела - как ещё жив остался!) в голове рефреном: «дикие дикие люди, до чего дикие бывают люди, не иначе как из дикой природы».

Выходим из номера, голый мальчик по-прежнему в коридоре на полу, перебегает как собачонка из угла в угол, девочки как маленькие ведьмочки в своих платьях и с распущенными волосами вокруг него кружатся. Папа тоже тут – коренастый сильный, весь в татуировках. Прислушалась – разговаривают между собой по-английски, тихо, неожиданно вежливо и спокойно, никто на мальчишку даже и не прикрикнет, напротив, мамаша вся такая с ним ласковая, гладит по спине – пойдем, говорит, домой, пойдем, на руки не берёт, не тащит, не тянет, но гладит и тихо уговаривает. Увидела нас, начала извиняться, спрашиваю её, откуда они, говорит, что из Веллингтона (столица Новой Зеландии), ага, думаю, это прям как мой Дима, когда путешествовали, отвечал, что мы из Окленда. А сюда, интересуюсь, отдыхать, наверное, приехали. Нет, говорит, в больницу и на мальчика показывает, у которого - только тут заметила – кисти перебинтованы и круги нездоровые под глазами. Наконец, в довершении происходящего одна из ведьмочек тянет меня за руку и отвешивает на ушко комплимент – какая я красивая. Долго потом пыталась посмотреть на себя – худую, бледную, короткостриженную, в отнюдь не симпатичной униформе – глазами девочки. В чужом и непривычном как часто видим особенное, исключительное.